Но, то впереди, пока лишь мифы,

В сердцах обманутых людей,

И их нелепые молитвы,

Лишь вздор несбыточных идей.

Ну вот обрыв и  дно порока,

Как близко к бездне подошли.

Не  в тот ли  миг по воле Бога,

К нам вышел в путь Кунта Хаджи?

Нам всем богатство бы полмира,

Уют средь замков и дворцов,

А он, каким он нищим был безмерно,

Но, какой был редкий богослов?

Туда где чёрные отряды,

Где  войн свинцовые дожди,

Туда  где  культовые взгляды,

Навстречу смерти б не идти.

Он знал, как им приходиться бороться,

За это место под луной,

Глоточек воздуха под солнцем,

Средь вечных междоусобных войн.

Но там где ширк, где в склепах трупы,

Там, там лихо не разбереди.

Но, что так смело нёс он хрупкий,

Им то, с чем с войском не пройти?

Туда, где среди звёзд вечерних,

Где  в полумраке  с первых лет,

Им пули напевали песни,

Ведь хуже колыбельной  нет.

Костры на башнях предвещали,

Им их короткие срока,

И  часто души покидали,

Свои тела до сорока.

Но как учтивы были  люди,

Коль гость с добром, ему покой,

Над ним и  солнце луч остудит,

В полуденный, палящий зной.

Гостеприимны  и отважны,

Живут средь гор с покон веков,

Но и  обидеть мог их каждый,

Задев языческих богов.

И в этот мир, и в эту гущу,

Где и добро и зло - закон,

Он шёл, казалось, без оружия,

Но как он был вооружён?

Сердцам и душам измождённым,

Средь щирка стонущим от ран,

Он нёс Мухаммаду внушённый,

Творцом ниспосланный ислам.

Нёс как  спасенье  в круговерть их,

В край исчезающих людей,

Где  лучше войн,  где лучше смерти,

С покон не ведали идей.

А с ним,  и здесь понять несложно,

Он   для грядущих мусульман,

Нес   сунну, нёс  Единобожие,

И свой неслыханный ихсан.

Ни нрав надменности, ни злости,

В сердца Устазов не проник,

Он с горсткой шёл, один без войска,

Но шёл озлобленный на ширк.

Ну  кто, сегодня добровольно,

Придёт к воинственным жрецам,

С одной лишь целью благородной,

Замолвить слово за ислам.?

Никто! А он один без страха,

Шагнул через  запрет веков,

Один, но  с помощью Аллаха,

Прогнал  мифических богов.

Он знал, война любая непутёва,

В ней смерть для инобытия,

Нельзя  Божественное Слово,

Нести  на кончике копья.

И   эта  мудрость победила,

Их нравы с ширком без конца,

И   эта  мудрость убедила,

Принять религию Творца?

Аскет, он добровольно в рабство,

Ушёл  осознанно к Нему,

Аллах - вот всё его богатство,

Вся жизнь Одному Ему.

Где б нам такого богослова,

Гиганта духа, где б найти?

Элиту нравственных героев,                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                             

Не часто встретить на пути.

Как близко жил, но как он долго,

К нам  шёл сквозь груды тех веков,

Наш край  религией Пророка,

Спасти от вековых оков.

Не льётся кровь, не слышно сабель,

Что здесь звенели без конца,

Но вмиг один, весь край ослаблен,

Слезятся храбрые сердца.

Но, что сказал он этим людям?

Какие произнёс слова?

Сегодня догадаться трудно,

И нам тех предков сыновьям.

Но расщеплялись истуканы,

И быть другого не могло,

Где даже  скалы великаны,

Вдыхали проповедь его.

Вершины горные светились,

Но не от башенных костров,

Не в тот ли день мы выходили,

Все как один из тьмы веков?

Где  всё вокруг  преобразилось,

Творца Единого  хваля,

Не только люди, прослезилась,

Сама  ингушская  земля.

В жрецах не ведавшим стыдобы,

Рабам Творца внушая зло,

И  в них от слов его особых,

Вспотели души и нутро.

Средь них и были единицы,

За ересь приняли  ислам.

Но время шло и их десницы,

Листали благостно Коран.

И  ширк в агонии предсмертной,

Искал заблудшие  сердца,

Зачем, когда над его бездной,

Звучали аяты Творца…?

Что это было, о Всевышний,

Прости за каверзный вопрос,

Людей пытливостью излишней,

Бидьат ли, истину ль  донёс?!

Творец,  не ведомо ль твореньям,

Внушаешь  праведным рабам,

Порой такое вдохновение,

Подстать бесчисленным войскам…?

Ведь знают, знают Всемогущий,

Ты только произнёс бы;  - Кун,

Весь люд живущий и грядущий,

Навеки прекратил бы бунт.

Бунт перед Судным Властелином,

В чьей власти судьбы всех рабов,

Бунт пред Тобой Творцом Единым,

Бунт перед Господом Миров!!!

А та пытливость со сноровкой,

Но если всё же был святым,

Так почему ж добычей лёгкой,

Он стал и  узником тюрьмы?

Но,  ведь не упали небосводы,

Собою землю придавив,

Пророков мучили народы,

Падут ли Овлия  пленив?

А нам, ах как же нам неймётся,

Забыть столь нужные слова -

- Зло с добротой не расстаётся,

Оно следит за ней всегда.

Оно и их сопровождает,

С тех незапамятных времён,

Зачем? О том лишь Мудрость знает,

Того Кем мир был сотворён.

Хвала Тебе за свет и воды,

За равенство земли и  гор,

Небес узорчатые своды,

Творец, что держишь без опор.